Наталья Девятко - Карта и компас [litres]
— Тихо — прошептала Марен, подкравшись ближе.
— С «Диаманты», — Макс не отставал.
Девочка, заснувшая в шлюпке, напугано подскочила. В руке она крепко держала порванное платьице куклы.
— Не бойся, — величественно улыбнулась давняя, заглядывая в глубокие синие глаза ребенка. — Ты ждала пиратского капитана?
— А вы его знаете? — Полина немного успокоилась, но кукольная одежда все еще была зажата в детском кулачке, словно могла ее защитить.
— Мы его друзья, — ответила Тайра, сейчас, как никогда, похожая на колдунью. Прядь ее волос, снова выбившаяся из-под платка, в сумерках казалась настоящей змеей.
Марен повернулась к команде.
— Видели ее глаза? В них море. Ярош нашел ее, и, подозреваю, не только этого ребенка. Чувствуете, какой тяжелый воздух от чар, лежащих на городе? Хотя ливень их немного ослабил. Нужно привести этих людей сюда. Им всем угрожает смертельная опасность, поэтому я легко их найду.
— А Ярош? — заинтересованно наблюдая за давней, спросила Киш.
— Юран проведет вас по той дороге не хуже меня, — принц кивнул. — Встретимся на корабле.
Все пошли за Юраном, договорившись с Полиной, что девочка будет ждать их здесь, как ждала Яроша. Все верили, что вернутся.
Давняя направилась совсем в другую сторону.
— «Марен… Марен… — шуршало галькой темное море. — Зачем ты сказала тем, кто доверяет тебе, неправду?..»
Марен остановилась, будто не верила, что действительно слышит голос Моря, обращающегося к ней.
— «Марен…» — снова разошлось тихим шуршанием.
Давняя подошла к морю, окунула руку в воду. Капли морской воды переливались серебром в свете луны.
— Я уже и не помню твой голос, — едва слышно молвила Марен, глядя, как с пальцев звездами капает вода. — Столько лет…
— «Он тоже здесь, Марен, — плеском волн и в перекатах камешков предупреждало море. — Он не простит тебе твой поступок. Он убьет тебя. Спасайся, пока не поздно. Возвращайся на пиратский корабль».
— А как же твой пиратский капитан? — высокомерно рассмеялась Марен. — Яроша Сокола казнят, если мы его не спасем. Его отвезут в столицу и будут судить, а тот суд дает большую власть, и не только над жизнью осужденного. Ярош погубит себя и тех, кого еще осмеливается любить.
— «Но ты же здесь, Марен. Ты не пошла помогать пирату. Ты сама ищешь встречи с тем, кого ослушалась. Берегись его, Марен!»
Прикосновение воды стало ледяным, от него холодели пальцы.
Давняя горделиво поднялась.
— Он слаб, слишком много отдал ловушке, слишком долго готовил ее. Я смогу его победить!
— «А зачем тебе эта победа, Марен? — в плеске волн слышался смех. — Ты добровольно отдала ему свою судьбу, подарила свою судьбу другому, и одного поступка мало, чтобы ее себе вернуть. Ты права, он истратил очень много сил, но и сейчас он сильнее тебя».
— Вот мы и узнаем, кто из нас сильнее!
— «Берегись, Марен… Берегись попасть в плен своего желания и чужой воли…» — шептали морские волны, умолкая.
Высокая темная фигура покидала берег.
Олег и Эсмин далеко отошли от особняка, когда бывшему прислужнику Империи захотелось посмотреть, что же они забрали у министра Феофана. Он вытащил из сумки сверток.
— Тряпка какая-то, — с сомнением сказала Эсмин.
В полумраке Олег рассматривал компас. Стрелка не двигалась.
— Ты сломан, — с разочарованием проговорил он. — А я так надеялся найти твоего хозяина.
Стрелка вздрогнула, обернувшись против солнца, и остановилась, затрепетав.
— Я не понимаю, — начала Эсмин, но Олег оборвал знаком ее речь.
— Постой, это направление. Правильно? — стрелка затрепетала снова, немного сдвинувшись. — Идем туда!
— Ты сдурел! Олег, нас уже ищут. Я не вернусь в подземелья Империи! Лучше умереть, поверь мне…
Олег вздрогнул, вспомнив, как спасал бедную танцовщицу, обвиненную в запретных чарах. Но он решил послушаться компаса.
— Нет, любимая, мы должны… попробовать.
Стрелка вздрогнула, указав в другую сторону. Супруги подняли головы, глядя туда, куда она повернулась, и оторопели.
На куче камней, оставшейся от разрушенного дома, сидел русоволосый мальчишка. Его лицо освещал огонек, тихо посверкивающий в прикрытой ладони, в его глазах тоже отражалось пламя…
— Я не верю! — вскрикнула Эсмин. — Таких чародеев больше нет! Не в Элигере! Не в безымянной Империи!
Мальчик поднял на нее взгляд глаз, сияющих ярче звезд.
— Почему нас нет? — мелодично рассмеялся он. — Это вас нет, ибо выцветает память о вас. А пламя будет танцевать всегда. На сухой стерне, на руинах городов или на наших ладонях…
Своим поведением он очень напоминал на вид такого юного давнего, стоящего сейчас на капитанском мостике корабля с черными парусами, но Олег не мог об этом знать. Такой же дерзкий и сильный, только не из древнего народа.
Но кто-то подсказывал этому ребенку, что и как говорить… Эсмин чувствовала чужое присутствие. Она огляделась и увидела тень вблизи деревьев, за которыми начинался обрыв. Тень шагнула в пропасть, превращаясь в темноперую птицу. Сова взлетела над городом, тихо гугукнув.
Огонек в руке затрепетал. Мальчик обеспокоено посмотрел на пламя, советуясь с ним.
— У вас есть то, что вам не принадлежит. То, что позвало вас сюда.
— Да, есть, — почему-то Олег не удивился. — Мы хотим вернуть эту вещь хозяину.
— Я пойду с вами, — Юрий поднялся с камней, зачарованное пламя в его глазах угасло, как и огонь на ладони. — Куда теперь указывает компас?
Компас указывал на море.
Марен шла через город, прислушиваясь к своим ощущениям. След был четким, кто-то сильный, владеющий чародейскими способностями, встречался с Ярошем Соколом, и теперь все его мысли обращались к пиратскому капитану. Такие мысли властны коснуться чужого сна и на большом расстоянии, и потому они необычайно опасны, ведь их может почувствовать каждый, умеющий слушать мир. А давние умеют слушать мир даже лучше, чем чародеи. И зря этот смельчак считает, что давший им приют точно также верит в свободу и древнюю власть морской безграничности…
Калитка во двор приоткрыта, на освещенной террасе дома фигуры за столом. Давняя вошла.
Люди замолчали, оборвав разговор. Один из них одет в форму почтальона, на плечи падают волнами темно-каштановые волосы, в свете лампы пуговицы на форме кажутся золотыми.
— Я же говорил вам, — закончил оставленную фразу Айлан, без страха глядя на Марен. — Ты из давнего народа, ты Марен… Я видел тебя в столице, хотя и издалека. И еще видел в чужом сне кого-то, похожего на тебя. Здесь ты настоящая?
